«Весь мир — театр, а люди в нем — актеры» — гласит известная строчка Шекспира. Петру Парфирову это известно не понаслышке. Танцор по образованию, актер по профессии, Петр преподает хореографию в театре танца и пластики «Мандарин», функционирующей на базе стадиона «Югра-Атлетикс». Мы побеседовали с хореографом о его театре и воспитанниках.
— Петр, расскажите немного о себе. Какое у вас образование? Как пришли к желанию преподавать пластику детям?
— Я получил образование здесь, в Ханты-Мансийске, в филиале Московского Государственного Университета культуры и искусств. Моя основная деятельность — актер театра кукол, но одновременно с ней я занимаюсь тем, что преподаю хореографию детям. Я учу детей и в то же время сам учусь у них. Мне нравится общаться с детьми, и, думаю, им нравится общаться со мной.
— В чем особенность вашего подхода к преподаванию хореографии?
— Сейчас наблюдается определенный ажиотаж среди любительских коллективов. Каждый пытается переплюнуть других, быть лучше. При этом забываются интересы детей, из них пытаются сделать механических роботов. Сегодня танец переходит в гимнастику, в которой нужны движения, но не особо нужен смысл, который должен преподнести танцовщик. Главенствует красота тела, а не красота души. Моя актерская сущность позволяет мне не допустить этого. Я принципиально отхожу от некоторых моментов. Так, например, если в танце дети садятся на шпагат, это сразу считается хорошим танцем. Я считаю, что надо смотреть на другие аспекты тоже. У меня все дети умеют садиться на шпагат, но всегда ли он уместен? Будет ли, например, колхозница, которая по задумке танца копает землю, садиться на шпагат? Конечно, нет! У меня есть четкое понимание, чего я хочу от коллектива, что должно получиться из них через 5-10 лет, когда они станут старше и можно будет делать более серьезные постановки. Мне это понимание дал театр.
— Поэтому вы называетесь театр танца и пластики?
— Именно! Ведь мы занимаемся с ребятами не только хореографией, но и актерским мастерством. Сейчас это, конечно, сложно, дети еще маленькие – 4-6 лет, делать большие композиции с глубоким смыслом тяжело. Поэтому в первую очередь я исхожу из движений. Все наши постановки сюжетные, бессюжетных нет. Это делается, чтобы дети понимали, что танец – это не просто набор красивых движений, за каждым из них стоит какой-то смысл. Танец – это символьный вид искусства. Здесь все построено на знаках и образах. При создании нового номера я, прежде всего, исхожу из возраста танцоров. Необходимо, чтобы тема подходила по возрасту для тех, кто будет исполнять композицию. Сейчас мы ставим вещи, которые понятны самым маленьким – «Репка», «Теремок» и другие сюжеты, понятные самым маленьким.
— Кто посещает ваш театр?
— У меня в коллективе только девочки. С мальчиками большая беда. Мальчиков у нас предпочтительно отдают в спорт – футбол, биатлон, хоккей. Тут ничего нового, так было и, видимо, будет всегда. Когда я занимался в коллективе, я тоже был там один среди девушек.
— Что надо уметь тем, кто хочет начать посещать ваши занятия?
— Есть конкретные критерии, по которым берут в хореографию. Это шаг, прыжок, музыкальность. Когда ко мне приводят ребенка, первый вопрос, который я задаю: «Вы хотите заниматься этим профессионально или для себя?» В профессиональные училища детей берут только при наличии определенных данных. У меня ситуация другая. Я беру всех. Моя задача не только в том, чтобы научить ребенка хорошо танцевать, но и в том, чтобы заинтересовать его миром искусства и культуры. Причем, это касается не только танца, но и других направлений, ведь танец развивает образное мышление. Позднее такой ребенок, приходя, например, в картину галерею, будет видеть на картине не только рисунок, который мог бы быть отпечатан на принтере, но и задумку автора, душу, которую тот вложил в полотно. Культурно-просветительская деятельность – это важнейшее направление любительского вида искусства. Ведь от уровня культурного сознания человека зависит обстановка в стране в целом и отношение людей к миру. Человек формируется в любительских и самодеятельных коллективах.
— Что представляют из себя занятия в театре?
— У нас есть день тренажа, когда мы достаточно жестко закачиваем мышцы, растягиваемся, делаем все, что касается физики тела. В конце каждого занятия остается время на сам танец, чтобы повторить его или разучить новый. В другие два дня у нас экзерсис у станка и на середине. Но я даю это очень маленькими дозами, потому что сейчас это делать очень рано. Только самые основы, хотя дети занимаются уже третий год. Это делается, чтобы не испортить, не приучить неправильно держать руки, голову. Ведь переучить значительно труднее, чем научить. Конечно, я пытаюсь выжать максимум из каждого занятия. Есть такое слово – сквозное занятие – что оно было, что его не было… Я стараюсь не допускать таких занятий у нас в театре.
Кроме того, мы выделяем время на то, чтобы смотреть отрывки из произведений выдающихся балетмейстеров, театральные зарисовки. Также я очень люблю давать детям домашние задания. Например, однажды мы сделали танец, и я попросил детей придумать и нарисовать для него костюмы. Я был поражен, насколько творчески и неординарно они подошли к задаче, и какие небанальные решения были придуманы. У взрослых в этом смысле глаз замылен, мы мыслим штампами и ничего нового, художественного, как правило, не привносим.
— Хореография — это не только красота танца, но и боль, через которую проходит каждый, для того, чтобы обрести хорошую растяжку. Не отпугивает ли это ваших воспитанников?
— Это самое сложное в наших занятиях. На растяжке плачут все. Но необходимо понимать, что это необходимо. Я объясняю и детям, и их родителям, что не бывает шпагата без боли. Очень редко шпагат дан человеку от природы. Для остальных это тяжелый труд. Мне очень нравится использовать на своих занятиях современные технологии. Я записываю детей на видео, показываю результат и объясняю, какие ошибки были сделаны, например, тянет ли ребенок носок в танце. И детям становится гораздо понятнее. Наглядное свидетельство очень помогает и объясняет, чем я недоволен и чего хочу добиться. Ведь зачастую детям кажется, что они все делают правильно и без помарок, а по факту могут и носок не тянуть, и рисунок не держать.
— Насколько важна игра для преподавания хореографии таким маленьким детям?
— В этом возрасте все воспринимается в форме игры. Мы занимаемся уже третий год, но я только сейчас начинаю отходить от игровой формы. Это дает внутреннее и психологическое раскрепощение. А психология, в свою очередь, тесно связана с физикой. По физике, движениям и манере двигаться человека видно, какое у него психологическое состояние. Когда я преподавал у взрослых, я замечал, как у людей налаживалась жизнь от того, что они расправляли плечи, переставали сутулиться, начинали чувствовать себя уверено.
— А концертную деятельность вы ведете? Как часто выступаете и где?
— Определенные трудности с этим есть, так как студия частная и проход на городские мероприятия довольно сложен. Но мы выступаем. Ежегодно мы участвуем в фестивале «Богат талантами любимый город», тесно сотрудничаем с музеями, выступаем на «Ночи музеев» и других мероприятиях. Кроме того, специально для родителей ежегодно я организую отчетные концерты и открытые уроки, на которых дети показывают то, чему успели научиться в течение года.
