Заместитель руководителя управления по обеспечению участия в Олимпийских спортивных мероприятиях Олимпийского комитета России, заслуженный тренер СССР и России Александр Грушин воспитал многих олимпийских чемпионов по лыжным гонкам, чьи имена вписаны в историю спорта. Он посетил Ханты-Мансийск для проведения семинаров на тему «Система планирования и отчетности тренеров» и «Методические рекомендации по организации тренировочного процесса групп для начальной подготовки», а в перерыве пообщался с пресс-службой «ЮграМегаСпорт» и ответил на животрепещущие вопросы про ситуацию вокруг Александра Легкова и рассказал о своих впечатлениях от Ханты-Мансийска.
— Все сейчас только и говорят, что об отстранении Легкова и Белова. Напоминает ли Вам это ситуацию 2002 года в Солт-Лейк-Сити с Ларисой Лазутиной и Ольгой Даниловой? Тогда тоже отобрали медали.
— В тот момент я уже не работал с женской командой, но всё же могу с уверенностью сказать, что ситуация с Легковым и Беловым неоднозначная. Если в 2002 году были объективные доказательства индивидуальной вины спортсменок, в то время как сейчас нельзя говорить о том, что есть доказательства вины именно Легкова или именно Белова. В их случае это не коллективная ответственность, разумеется, но с одной стороны против них индивидуально выдвинуть ничего не могут, а с другой стороны нарушение есть. Сами понимаете, здесь сложно что-то комментировать.
— Так Вы не принимаете ничью сторону?
— Нет. По-человечески я не могу обвинить Легкова или Белова. Их индивидуальной вины нет. Но почему были пробы вскрыты? Почему содержимое проб было испорчено? Здесь больше вопросов, чем ответов. Я не специалист в этой области, но и они не дают ответов. Не могу сказать, что было принято правильное решение, но, с другой стороны, те люди, которые этим занимаются, должны были принять какое-то решение. Ведь нарушение есть. Очень жаль, что из-за этих нарушений страдают конкретные спортсмены.
— Хорошо, отстранение, но отобрать медали спустя четыре года. Разве это может быть правильным решением?
— В том, что отобрали медали, ничего нового нет. Отбирают медали и через четыре года, и через десять лет. Сама процедура несовершенна. Мое личное мнение, что не нужно больше ворошить грязное белье. Закончились Олимпийские игры, наградили людей, оставьте всё это позади. На тот период времени они, без сомнения, были сильнейшими, их наградили. Но все продолжают копаться в грязи. Не понимаю, ради чего. От этого теряется имидж спорта. Зачем это делают?
Мне непонятна процедура хранения проб десятилетней давности. Вы посмотрели, проверили, решили, на этом нужно закончить. Я сейчас не могу понять двух моментов. Вот, скажем, отберут медали, какому-то Иванову-Петрову-Сидорову будут их вручать. И, знаете, я бы на их месте этими медалями уже не гордился. Если бы это было сделано прямо там, на Олимпиаде, тогда другое дело. Но прошло неопределенное количество лет, и вдруг мы начинаем в этом копаться. У того размер ноги не тот, у того обувь жала. Зачем?
Разумеется, спорт высших достижений всегда связан с неоднозначными моментами. Поэтому нельзя говорить, что когда-то кто-то был не прав. На тот момент они были правы. Это по сегодняшним понятиям они не правы. Это уже история — спортивная история, оставьте ее в покое.
— Давайте тоже отложим в сторону грязное белье. Поговорим о штайншлифте, современной технологии обработки лыж, и ее использовании в преддверии Олимпийских игр в Корее. Вы создатель этой технологии и изначально использовали ее для получения максимального преимущества родной трассы в Сочи. Как обстоят дела с Пхёнчханом?
— В ситуации с Пхёнчханом, к сожалению, наложилось много не очень приятных компонентов. Во-первых, Сочи это наша домашняя площадка. Помимо очевидного, было проще с командированием работников — это наша территория, меньше затрат, и согласование шло проще. Корея же — это иностранное государство, и запустить этот механизм сложнее ввиду международных отношений, которые надо учитывать. Восток — дело тонкое, как было сказано в фильме. Поэтому бывает очень сложно урегулировать вопросы. Однако мы все равно что-то делаем, даже если не так масштабно, как перед Сочи.
Сейчас эти лаборатории займутся не только подготовкой инвентаря, но и сделают некоторые стандартные варианты штайншлифтов, которые будут использованы в Пхёнчхане. Они будут апробированы и вывезены в Пхёнчхан.
Не сказать, что эта технология очень сильно изменит расстановку сил. Ведь иностранные команды тоже работают над этим и работают очень сильно. Они по некоторым аспектам этой технологии идут впереди нас. Мы идем вдогонку. Если эта технология штайнфлифт позволит нашей команде выйти на тот уровень, на котором находятся иностранные специалисты, то я уже этому буду рад.
— Ханты-Мансийск в прошлом году после большого перерыва принял у себя соревнования по лыжным гонкам — Чемпионат России. Есть ли у этой трассы потенциал для развития именно с точки зрения проведения лыжных соревнований? Ведь существуют различия в критериях и требованиях к трассам для биатлона и лыжных гонок.
— Вы знаете, я не вижу в этом принципиальной разницы. Это не те моменты, на которые стоит обращать внимание. Главное — это потенциал региона. Если он имеет возможность привлечь соревнования и проводить их на своей базе, это очень прекрасно. Во-вторых, любое привлечение соревнований позволяет совершенствовать эту структуру еще дальше. Чем больше Ханты-Мансийск будет проводить соревнований такого уровня, тем больше вы будете делать каких-то выводов, и недостатки в самой трассе, в организации соревнований будут нивелироваться.
Опыт — это самый главный, решающий фактор, позволяющий нам двигаться вперед. У всех трасс есть свои особенности. У вас шикарный комплекс, на нем можно проводить все, что угодно. А те ошибки, которые будут — это мелочи, они будут нивелироваться. Главное — комплекс, на него приятно посмотреть, и заинтересованность, которая тоже видна. А все остальное, на мой взгляд, это не те проблемы, которые требуют срочного решения.
— Что вы скажете о Ханты-Мансийске и Югре с точки зрения количества спортивных школ и подготовки спортсменов?
— Сейчас на уровне Правительства России происходит модернизация спортивной подготовки резерва. Концепция принимается министерством спорта России. Главное не форма этой концепции, а содержание. Внутреннее содержание и будет отработано, это соответствует необходимости развития видов спорта. А если это будет просто формализм, то ни к чему хорошему не приведет.
Что касается количества спортивных школ, то здесь многое зависит от финансирования. И мне кажется, что нельзя в количественном факторе сопоставлять развитие регионов в этой области. Другие регионы могут иметь большее количество спортивных школ, а выход не тот, который хотелось бы.
Поэтому мне кажется, что Ханты-Мансийск очень интересен. Даже не в том, какое количество спортивных школ имеется, а в качестве работы. У вас неплохой тренерский контингент. Они очень интересно реагировали во время семинара, спрашивали хорошие вещи. У вас большая перспектива. Что же касается количества, то это не всегда является доминирующим фактором, который должен быть оценен в ключе эффективности работы того или иного региона при подготовке спортсменов.
— На своем семинаре Вы уделили много внимания тому, что в подготовке важно учитывать такие соревнования, как Универсиады и Юношеские Олимпийские игры. Почему?
— Дело в том, что на Юношеских Олимпийских играх возраст спортсменов от 14 до 18 лет. Сколько лет ребенок занимается спортом на момент своего четырнадцатилетия? 4-5 лет, сейчас в лыжный спорт приводят детей примерно в 10 лет. У них еще закладывается базовая подготовка, и ее форсирование ни в коем случае не идет на пользу. Детей натаскивают специально на эти олимпиады и универсиады, но кому нужны эти медали? Они нужны только для того, чтобы потом можно было громко сказать, что наша страна собрала все золотые медали. А дети ломаются. Не нужно им в таком возрасте давать сильные нагрузки и спешить с подготовкой, иначе потом не будет результатов. Взять, например, Универсиаду в Казани. Весь мир отправил туда студентов, а мы — профессиональных спортсменов. Зачем это было сделано? Чтобы похвастаться тем, что мы выиграли так много золотых медалей? Но посмотрите на спорт высших достижений, там мы так не блещем. Не нужно компенсировать это за счет детей.
